назад в Архангельск
Feb. 28th, 2012 05:19 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
teplyj_severВсю дорогу от Витебска до Острова меня обвиняли в эскапизме. Ну, не то чтобы обвиняли. Было в этом даже некое восхищение: девка, с рюкзаком, одна в Киев.
Но "молодые ещё - набегаетесь" и про реальную жизнь, которая совсем другая.
А поскольку тема больная, захотелось немедленно и ответить.
Всё гораздо сложнее. Год назад ещё "сесть и поехать" было достаточной целью. Дорога ради дороги. Отлично прочищает мозги.
Нет, я не утверждаю, что теперь не поеду на выходные, скажем, в Вологду, отключиться от любимой работы. В Минск вот через месяц собралась, потому что там - люди.
Но.
После зимней Архангельской стало ясно, что моим дорогам нужен какой-то смысл. Собственно, участие в поездке затевалось, как "ну, Север же - надо ехать" и "устала три месяца болеть". А отозвалось неожиданной глубиной.
Потому что бредёшь, например, по снегу от церкви Николая Чудотворца и Иоанна Предтечи в Литвиново.
- Фёдор Фёдорович Давыдов ремонтировать начинал, из соседнего села, - говорит продавщица местного магазина. Отправляемся в Борок на поиски. Первый же встреченный молодой человек указывает на дом:
- Это отец мой. Да вы заходите.
Хозяин встречает нас смущённой улыбкой:
- Извините, пятого день рождения был, так я сейчас это... с бодуна.
Хозяйка отправляется ставить чайник.
Бывший секретарь парторганизации, в девяностые делавший гробы, Фёдор Фёдорович рассказывает, как ему приснился сон, что нужно рушащуюся церковь чинить. Деньгами Кузнецов, директор молокозавода, помог. А как начал работать - заболел.
- Галина, жена, и говорит: "Коммунист, а церковь ремонтировать собрался", - усмехается рассказчик.
Дело было в 2003 году. Журналисты местные приезжали, батюшка из епархии. Но финансовые и бюрократические проблемы не позволили продолжить дело.
Мы спешим - ждёт машина. Отказываемся от чая и получаем банку варенья в дорогу.
Остаётся жалеть, что нет с собой диктофона. Хочется запомнить, впитать, сохранить.
А вчера, где-то в районе Пустошки, после очередного рассказа о похождениях пьяных русских дальнобойщиков за границей, я слышу: "Ты говоришь: церкви, 18 век. Настоящим жить надо!".
Настоящим, ага. Где ж оно, настоящее?
Я не знаю, что будет дальше, не знаю выйдет ли толк. Но июльский отпуск проведу в Архангельской.
А ещё эпопея с попытками исторического образования перешла на новый виток: поступаю в августе на заочное по специальности "Музеология и охрана объектов культурного наследия".
Как-то так.
Но "молодые ещё - набегаетесь" и про реальную жизнь, которая совсем другая.
А поскольку тема больная, захотелось немедленно и ответить.
Всё гораздо сложнее. Год назад ещё "сесть и поехать" было достаточной целью. Дорога ради дороги. Отлично прочищает мозги.
Нет, я не утверждаю, что теперь не поеду на выходные, скажем, в Вологду, отключиться от любимой работы. В Минск вот через месяц собралась, потому что там - люди.
Но.
После зимней Архангельской стало ясно, что моим дорогам нужен какой-то смысл. Собственно, участие в поездке затевалось, как "ну, Север же - надо ехать" и "устала три месяца болеть". А отозвалось неожиданной глубиной.
Потому что бредёшь, например, по снегу от церкви Николая Чудотворца и Иоанна Предтечи в Литвиново.
- Фёдор Фёдорович Давыдов ремонтировать начинал, из соседнего села, - говорит продавщица местного магазина. Отправляемся в Борок на поиски. Первый же встреченный молодой человек указывает на дом:
- Это отец мой. Да вы заходите.
Хозяин встречает нас смущённой улыбкой:
- Извините, пятого день рождения был, так я сейчас это... с бодуна.
Хозяйка отправляется ставить чайник.
Бывший секретарь парторганизации, в девяностые делавший гробы, Фёдор Фёдорович рассказывает, как ему приснился сон, что нужно рушащуюся церковь чинить. Деньгами Кузнецов, директор молокозавода, помог. А как начал работать - заболел.
- Галина, жена, и говорит: "Коммунист, а церковь ремонтировать собрался", - усмехается рассказчик.
Дело было в 2003 году. Журналисты местные приезжали, батюшка из епархии. Но финансовые и бюрократические проблемы не позволили продолжить дело.
Мы спешим - ждёт машина. Отказываемся от чая и получаем банку варенья в дорогу.
Остаётся жалеть, что нет с собой диктофона. Хочется запомнить, впитать, сохранить.
А вчера, где-то в районе Пустошки, после очередного рассказа о похождениях пьяных русских дальнобойщиков за границей, я слышу: "Ты говоришь: церкви, 18 век. Настоящим жить надо!".
Настоящим, ага. Где ж оно, настоящее?
Я не знаю, что будет дальше, не знаю выйдет ли толк. Но июльский отпуск проведу в Архангельской.
А ещё эпопея с попытками исторического образования перешла на новый виток: поступаю в августе на заочное по специальности "Музеология и охрана объектов культурного наследия".
Как-то так.